Моизм и проблемы познания истинной картины мира. Философские школы древнего мира
3. Древнекитайская философия. (Конфуцианство. Даосизм. Моизм. Легизм)
В развитии философии Древнего Китая выделяют два основных этапа: 1) этап зарождения философских воззрений, охватывающий VIII-VI вв. до н.э. и 2) этап расцвета философской мысли, который относят к VI-III вв. до н.э. и называют «золотым веком китайской философии». Именно на второй этап падает формирование китайских философских школ – конфуцианства, даосизма, моизма, легизма, оказавших огромное влияние на все последующее развитие китайской философии. В это время зарождаются те проблемы, те понятия и категории, которые затем становятся традиционными для всей последующей истории китайской философии вплоть до новейшего времени.
Конфуцианство.
Родоначальником древнекитайской философии считается Кун Фу-цзы (по-русски Конфуций), живший в 551 - 479 гг. до н.э. Он основал школу и имел много учеников, которые записали мысли своего учителя. Так возникло главное конфуцианское сочинение «Лунь юй» («Беседы и высказывания»).
Главными проблемами учения Конфуция являются нравственная природа человека, жизнь государства, семьи, принципы управления. Что же представляют собой ключевые моменты учения древнего мыслителя, ставшие впоследствии краеугольным камнем конфуцианства – идеологической системы, господствовавшей в Китае на протяжении многих столетий?
Центральное место в учении Конфуция занимает категория ли – «ритуал», «правила», «закон». По его мнению, ли объединяет традиционные установления и этические нормы, существовавшие в идеализируемую им эпоху Западного Чжоу. «Без соблюдения ли ничего не смотреть и ничего не слушать; без соблюдения ли ничего не говорить и ничего не делать», – поучал Конфуций своих учеников.
Всю жизнь Конфуций мечтал о возрождении «совершенных» отношений «золотого века», видя два пути к восстановлению прежних порядков: 1) «исправление имен» и 2) моральное самосовершенствование. «Исправление имен» у Конфуция означало приведение существующих реалий общественно-политической жизни в соответствие с традиционными нормами, восстановление прежних понятий и представлений относительно отношений между людьми, в первую очередь между вышестоящими и нижестоящими. Тезис об «исправлении имен» неразрывно связан с идеей самосовершенствования личности, в основе которого лежит понятие жэнь – «человеколюбие», «гуманность», совокупный принцип идеального человеческого поведения. Раскрывая содержание этого понятия, Конфуций однажды сказал: «Гуманность» – это значит «не делать другим того, чего сам себе не желаешь». Главная цель самосовершенствования и достижения жэнь выражена им в формуле «преодолеть себя и восстановить (чжоуские) правила», ли.
Особое значение Конфуций придавал категории сяо («сыновней почтительности»), в которой он видел моральную опору для осуществления своего учения. Конфуцианское учение о нравственности опирается на такие этические понятия, как «взаимность», «золотая середина» и «человеколюбие», составляющие в целом «правильный путь» (дао), которому должен следовать всякий, желающий жить в согласии с самим собой и другими.
Овладение духовными ценностями прошлого, полагал Конфуций, позволяет человеку правильно понимать «веления Неба», ибо «жизнь и смерть зависят от судьбы, а богатство и знатность происходят от Неба». Конфуцианское учение о знании подчинено социальной проблематике. Для Конфуция знать – «значит знать людей», а познание природы его не интересует. Всякое учение должно дополняться размышлением: «учиться и не размышлять – напрасно терять время».
Конфуций признавал, что «все течет» и что «время бежит не останавливаясь», но тем не менее он заботился о том, чтобы в обществе все оставалось неизменным. Ключ к управлению народом он видел в силе нравственного примера вышестоящих нижестоящим.
Даосизм.
Основателем даосизма является Лао-цзы (VI-V вв. до н.э.), имевший многочисленных учеников и последователей. Учение мудреца распространялось вначале устно, а в дальнейшем было изложено в книге «Дао дэ цзин», составленной, вероятно, в IV в. до н.э. В отличие от конфуцианства, легизма и моизма – по преимуществу этико-политических учений, которые в основном вопросе мировоззрения главное внимание уделяли не проблемам бытия, а человеку и человеческому обществу, – даосизм серьезно занимается вопросами объективной картины мира в абстрактно-философском категориальном аспекте – проблемами бытия, небытия, становления, единого, многого и т.п. Отсюда делались выводы относительно человека и общества.
Основная философская идея «Дао дэ цзина» состоит в том, что многообразный мир и жизнь людей не управляются ни «волей неба», ни духами, а движутся по определенному естественному пути – дао. Дао рассматривается как основа и закон всего сущего, оно недоступно восприятию наших органов чувств. «Смотрю на него и не вижу, – говорится в «Дао дэ цзине», – а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, а поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, а поэтому называю его мельчайшим». Дао – это «глубинная основа всех вещей». Оно – внутренняя сущность материального мира, невидимое начало. «Великое дао растекается повсюду», оно бесконечно в пространстве и времени. Законам дао подчинены все вещи и существа. «Человек следует Земле, а Земля следует Небу. Небо следует дао, а дао следует естественности».
Лао-цзы учил, что дао присутствует во всех вещах, а последние состоят из материальных частиц ци («воздух», «эфир»). В то время, когда еще не было «Неба и Земли», дао представляло собой постоянно изменяющееся скопление туманных и неопределенных частиц ци. Из массы невидимых материальных частиц этого ци образовался хаос. Благодаря противоположным силам инь и ян хаос распадается на две огромные массы: положительных частиц ян-ци и отрицательных инь-ци. На этих двух полюсах хаоса образовались Небо и Земля. Последние в своем взаимодействии выделили соответствующие ци. Путем соединения небесных и земных ци появилась жизнь, человек, произошли все вещи на Земле. Такова, исходя из учения дао, общая картина возникновения мира.
Учение Лао-цзы проникнуто стихийным диалектическим мышлением. Для него все движется, возникает и исчезает, взаимосвязано и взаимодействует. В основе всякого изменения лежат противоречивые тенденции, а основой изменения всегда является единство, а не борьба противоположностей. Все происходит естественным путем и не допускает внешнего вмешательства. Человек не в силах изменить естественный ход вещей, так как сам он – часть объективного мира и подчинен его законам.
В процессе познания человек в первую очередь должен исходить из понимания единства в многообразной действительности и постоянства в движении. Без этого условия, по мнению Лао-цзы, познание невозможно. Познание «чудесной тайны» дао доступно только тому, «кто свободен от страстей». Для того, чтобы познать глубочайшую тайну, дойти до высшей ступени познания, надо ухватиться за одно из звеньев в цепи этой тайны. Это связано с тем, что переход от одного глубочайшего к другому – дверь ко «всему чудесному», к познанию дао. В теории познания Лао-цзы большое значение имеет категория дэ. Дэ – это постоянное нечто, через которое обнаруживается «незримое, неслышимое, мельчайшее дао».
Социально-этические взгляды Лао-цзы являются логическим продолжением его философского учения о дао и всесторонним обоснованием так называемого принципа недеяния. Принцип недеяния как высшая форма поведения (у вэй) положен даосистами в основу их концепции управления. Совершенный мудрый правитель предоставляет всему идти своим естественным путем – «дао». Он ни во что не вмешивается, не мешает дао. Поэтому «лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует». По мнению древнекитайского мудреца, все зло и несчастья в жизни народа происходят из-за нарушений правителями естественного закона дао в общественной жизни. Социальный идеал даосов реакционен в том смысле, что они связывали с культурой отход от дао.
Моизм.
Третьей крупной философской школой Древнего Китая считается моизм, основанный Мо Ди (Мо-цзы) (479-400 гг. до н.э.). Основным источником изучения взглядов мыслителя является книга «Мо-цзы», составленная на основе записей его учеников.
Центральное место в этическом учении Мо-цзы занимает идея «всеобщей любви» цзяньай, противостоящая конфуцианскому принципу жэнь. Он считал, что смуты и распри в стране произошли оттого, что люди перестали любить друг друга. По его мнению, образцом правителя является небо благодаря своему человеколюбию. Небо способно «желать» и «не желать», оно обладает волей и способно награждать и наказывать. Небо «желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы сильный помогал слабому, чтобы люди учили друг друга», «чтобы верхи проявляли усердие в управлении страной, чтобы в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах».
Отрицая концепцию судьбы, моисты полагали, что ее принятие обессмысливает все человеческие дела. Люди должны собственными усилиями добиваться благополучия, умножать материальные блага. Рассматривая народ как высшую ценность, они отождествляли волю неба и волю народа. Отсюда следовало, что подражая небу, следуя его воле, правители должны любить народ. Правители должны почитать мудрость, подбирать служилых людей не по их знатности и умению льстить им, а по деловым качествам, почтительно слушать, когда им говорят правду. Моисты советовали также критически относится к традиции, выбирая из нее только хорошее. Отвергая конфуцианское пристрастие к традиции, ритуалу, они не фетишизировали и закон. Закон – это подсобное средство управления, поэтому законы должны сообразовываться с волей неба, служить всеобщей любви.
Центральное место в теории Мо-цзы занимает тезис о «трех критериях» (сяньбяо). Философ считал, что суждение об истине и лжи, о пользе и вреде каких-либо деяний нужно сопоставить, во-первых, с «делами мудрых правителей прошлого»; во-вторых, с «действительностью, воспринимаемой глазами и ушами»; в-третьих, «с той пользой, которую эти дела приносят стране, народу». Таким образом, исходным пунктом процесса познания рассматривается опыт, добытый предками и накопленный современниками.
Теория познания Мо-цзы, как и все его учение, противоположна взглядам Конфуция. Во-первых, объектом познания для него является жизнь гражданского общества, деятельность людей, занимающихся земледелием, ремеслом и торговлей, а для Конфуция – зафиксированные в литературных памятниках традиции прошлого. Во-вторых, он считал, что в связи с изменением объективных условий новым социальным явлениям нужно давать новые «имена» (понятия), чтобы новому содержанию соответствовала новая форма. Конфуций же стоял на прямо противоположных позициях – изменившаяся действительность должна быть приведена в соответствие со старой формой, с прежними «именами». В-третьих, Мо-цзы критически относился к традициям, используя их лишь для объяснения новых явлений. Он утверждал, что из древних традиций нужно использовать все, что полезно в настоящее время, и отбрасывать то, что устарело. Рациональным элементом в теории познания Мо-цзы является идея о решающем значении объективного содержания «имен», о возможности познания вещей, о практическом значении знания.
Легизм является первой правой концепцией в древнем Китае. Это учение школы фацзя («законников») послужило мощной идеологической опорой крупных земельных собственников и городских богачей, т.е. новой имущественной знати, усилившейся в Китае в IV-III вв. до н.э. Законники были сторонниками установления государственных законов для преобразования общества. К представителям легизма относятся Цзы-чан (VI в. до н.э.), Шань Ян (390-338 гг. до н.э.), Ан Сы (280-208 гг. до н.э.) и наиболее выдающийся среди них Хань Фэй-цзы (ок. 280-233 гг. до н.э.) – создатель теории государственного управления. В основе этого учения лежал тезис о главенствующей роли единого для всех закона, не признающего исключений даже для самого правителя. Законники противопоставили конфуцианскому ритуалу «ли» закон «фа». Отказавшись от метода убеждения, они целиком положились на правовое принуждение и совесть заменили страхом.
В своем мировоззрении Хань Фэй-цзы опирался на даосизм. Дао рассматривается им как юридический закон, которому подчиняется само небо. Отсюда следует, что все подчинено законам – небо, вещи и человек. Исключению подлежат только дао и правитель, являющийся государственным воплощением дао. «Мудрым правителем, – писал китайский философ, – называется тот, кто в своих велениях следует естественному пути Дао, подобно тому, как лодка течет по течению реки». Мыслитель указывает на две стороны закона – вознаграждение и наказание, – при помощи которых правитель подчиняет себе подданных. Он приводит многочисленные примеры для подтверждения своего положения о том, что в управлении страной государь должен опираться на следующие факторы: 1) фа – закон, 2) ши – силу власти и 3) шу – искусство управления людьми.
По мнению Хань Фэй-цзы, человек является врожденным эгоистом. Злое начало заложено в нем самой природой. Эта природа не может быть изменена в лучшую сторону, но ее можно пресечь наказанием или страхом наказания. В связи с этим государь, чтобы заставить служить себе всех людей, может прибегать к таким средствам, как соблазн, угрозы, награды и наказания. При этом китайский философ предлагал меньше поощрять и строже наказывать. Единство государства и прочность власти правителя могут обеспечить законодательство, продуманная система наград и наказаний, система круговой поруки и всеобщей слежки. Эта идеология сыграла значительную роль в создании единого, централизованного государства Цинь.
В учении легистов особое внимание уделялось хозяйственной функции государства, его регулирующей роли в экономике, в поддержании цен на рынке и т.д. Для укрепления власти правителя они предлагали ввести государственную монополию на разработку естественных богатств и передачу доходов в государственную казну.
О жизни Мо-цзы (490/468 – 403/376 гг. до н.э.) сохранились весьма незначительные сведения. Известно, что Мо-цзы вышел из школы Конфуция, пройдя обучение у одного из учеников философа. В дальнейшем он создал собственную философскую школу, причем по внутреннему устройству и принципам общежития она скорее напоминала сектантскую общину, что соответствовало и теоретическим установкам философа.
Учение философа дошло до нас в трактате «Мо-цзы» , составленном, по всей видимости, его учениками где-то в IV в. до н.э. Цель и исходные методологические принципы трактата совпадают с «Лунь юй» Конфуция – главной задачей полагается применить мудрость древних к современной ситуации, дать древнему знанию актуальное толкование и в конечном счете использовать его для переустройства современного общества на принципах древности. Различие, соответственно, в том, каким образом понимается сама эта древность. Заглавия десяти первых глав коротко формулируют основные положения моизма:
1. Почитание достойных (Шан сянь).
2. Почитание единения (Шан тун).
3. Объединяющая любовь (Цзянь ай).
4. Отрицание нападений (Фэй гун).
5. Сокращение потребления (Цзе юн).
6. Сокращение погребальных [расходов] (Цзе цзан).
7. Воля неба (Тянь чжи).
8. Духовидение (Мин гуй).
9. Отрицание музыки (Фэй юэ).
10. Отрицание предопределения (Фэй мин).
Конечной целью и критерием мудрой администрации, в согласии с Конфуцием, полагается благо народа. Для того, чтобы поставленная цель была достигнута, надлежит выдвигать и использовать на службе достойных, которые имели бы право не только управлять на основании общепризнанных принципов, но в случае необходимости также поучать и поправлять самого правителя.
Высшая воля Неба – гарант и осуществление этического принципа – выражает свое одобрение или неодобрение живущим, в первую очередь правителям. Выражением воли Неба служат знамения и аномальные природные явления.
Выше приведенные моменты доктрины, за исключением истолкования природных явлений как свидетельств воли Неба, в целом характерны для всех школ, испытавших позитивное воздействие конфуцианства. Своеобразие же Мо-цзы заключается в принадлежащей ему универсалистской этической доктрине, утверждающей принцип равной и всеобъемлющей люби. Зло, царящее в мире, проистекает из всеобщего разъединения – из противопоставления своих чужим, из господства сильных над слабыми, умных над глупыми. Для того, чтобы изменить положение и достигнуть всеобщей гармонии и счастья надлежит изменить первоначальный принцип, порождающего все прочее зло – надлежит научиться относиться к другим как к своим, любить чужого как своего. Таково конечное стремление Неба, которое в своем каждодневном проявлении реализует этот всеобщий принцип, всем равно посылая свет и тепло, пропитание и надежду. Правители, осознав истинный принцип, должны с помощью наград и наказаний побудить людей возлюбить ближних своих как самих себя, чужих как своих:
«Если люди будут относиться к чужому государству как к своему, кто тогда станет поднимать свое государство с тем, чтобы напасть на другое? Это означало бы напасть на самого себя. Если люди будут относиться к чужому городу, как к своему, кто тогда станет поднимать свой город, чтобы напасть на другой? Это означало бы напасать на самого себя. Если люди будут относиться к другим семьям как к своей, кто тогда поднимет свою семью, чтобы разрушить чужую? Это означало бы свергнуть самого себя» (IV, 14 – 16).
Как и большинство архаических утопий, проект Мо-цзы построен на ограничении потреблении – жесткой и последовательной экономии, переходящей в своего рода аскетизм – единственный способ, на взгляд философа, обеспечить достаточное пропитание всем обитателям Поднебесной. Но если легисты, обеспокоенные той же проблемой приискания достаточных доходов, полагали выход отчасти во внешней экспансии, а отчасти в расширении производства, то для Мо-цзы последний источник не рассматривается в качестве значительного ресурса. Уповая и всячески подчеркивая упорный труд – в первую очередь земледельческий – он не связывает с ним рост производства, он остается для него только тем, что может обеспечить пропитание. Война же, на взгляд Мо-цзы, абсолютна неприемлема – ее недопустимость вытекает, с одной стороны, из универсалистского характера моисткой этики, не ограниченной (в отличие от легистов) интересами отдельного государства, но предполагающей видение Поднебесной в целом как cosmos’а – связанного, упорядоченного пространства. С другой стороны, война, на взгляд Мо-цзы, есть чистое разрушение – она вредит не только побежденным, но и победителям, и тем и другим мешая производить полезные вещи, и, более того, отбивая (уже в первую очередь у победителей) «вкус» и привычку к труду.
Одним из кардинальных пунктов, в которых моизм расходится с конфуцианством, является присущее первому учение о вредности музыке и отрицательное отношение к пышным похоронам. Вопрос, кажущийся внешним и затрагивающий сравнительно малозначительные стороны социальной жизни, в конечном счете приводит к выявлению глубинной конфронтации конфуцанства с моизмом и высвечивает коренные особенности моисткой доктрины.
Музыка вредна, поскольку она отвлекает время и силы людей от труда, отключает внимание и переключает интересы на пустые предметы, существует преимущественно для развлечения верхов и, самое главное, не приносит никакой пользы (VIII, 32). Аналогичным образом, богатые похороны и траур отвлекают много средств и сил – куда лучше ограничиться простым гробом и неглубокой могилой, обрядив покойника в скромные погребальные одежды (VI). Если для Конфуция музыка ценна тем, что дарит восторгом, переживанием, всплесками эмоций – вырывая человека из рутины повседневного существования, то именно этим нарушением строгой упорядоченности, спонтанностью она и вызывает осуждение Мо-цзы. Аналогично, разрушая ритуал похорон и длительного траура, Мо-цзы тем самым наносит удар по связи поколений, по ритуальной, символически-обрядовой передачи ценностей социальной жизни, запечатленных в конфуцианском принципе ли.
Основа осуждения и отвержения церемоний, ритуалов и музыки со стороны Мо-цзы – бесполезность, бессмысленность данных занятий. Все, что не имеет осязаемой пользы, должно быть отвергнуто. Каждый должен трудиться и приносить пользу – причем сообразуясь не с собственными представлениями, не с тем, что достаточно для него самого, но в полную силу, в соответствии с теми стандартами, что задает «общее благо»:
Столь глубокий конфликт с основными ценностями китайского патриархального общества, готовность разорвать с традицией ради утилитарных соображений, не позволяет Мо-цзы надеяться обрести опору своему учению путем убеждения широких кругов. Основная надежда в установлении справедливого общественного строя возлагается на государство, долженствующее внедрить новые идеи и принципы жизни средствами политической администрации, путем принуждения, убеждения и наказаний.
Возлагая столь большие надежды на государство, Мо-цзы впервые в истории политической мысли формирует учение о возникновении государства в результате общественного договора. Первоначальное, догосударственное существование общества мыслиться как состояние хаоса, всеобщей вражды:
Наиболее мудрые, осознав, что происходит такой беспорядок от отсутствия руководителя, избрали наиболее достойного и способного и поставили его сыном Неба. Так как одного сына Неба было недостаточно, чтобы держать всю Поднебесную в порядке, ему избрали в помощники (гуны) еще трех мудрых и способных. Однако и их было недостаточно, чтобы рассудит, что верное и полезно для людей, живущих в отдаленных местах. Посему Поднебесную было решено разделить на множество уделов и поставить в каждом из них правителя. Последние же, вновь осознав, что и их сил недостаточно для управления, сами избрали себе в помощь мудрых и достойных и сделали их чиновниками. После того, как все означенное было сделано, сын Неба обратился к людям Поднебесной и изложил им принципы верного правления:
«Услышав о чем-либо хорошем или дурном, каждый должен сообщить об этом начальнику. Что начальник сочтет правильным, все должны признать правильным; что он сочтет неверным, все должны считать неверным. Если он ошибется, подчиненные должны поправить его; если подчиненный преуспеет, руководитель должен выдвинуть его.
Солидаризироваться с высшими, а не с низшими – такое поведение одобряется низшими и вознаграждается высшими. Если же кто-нибудь, услышав о чем-либо хорошем или дурном, не сообщит об этом начальнику; если то, что начальник считает верным, не будет признано верным, а что считает неверным, не будет сочтено неверным; если подчиненные не поправят руководителя, когда он ошибется; если преуспевающие подчиненные не будут выдвигаться; если кто-либо станет солидаризироваться с низшими, а не ориентироваться на высших, – все будет наказываться вышестоящими и осуждаться народом» (III, 11).
Таким образом, народ в идеальном государстве Мо-цзы лишен традиционных семейно-общинных и культовых связей, расчленен и должен идентифицировать себя исключительно с начальством. Иерархия господства и подчинения, в свою очередь сведенная к государственно-административному аппарату, представляет собой единственную скрепу между составляющими общество людьми. В свою очередь, против ранее заявленного идеала, переходя в практическую плоскость, Мо-цзы вынужден ввести в систему элемент страха – то, на искоренение чего первоначально и был направлен проект идеального общественного устройства. Он заявляет, что правитель должен обладать широкими полномочиями, дабы его боялись (II, 9).
Социальная гармония, заявленная в качестве конечной цели, по мере конкретизации обращается в упорядоченность стандартизированных элементов – идеал равенства влечет к максимально возможному подобию всех людей, составляющих совершенное общество, различающихся только положением на единой и единственной иерархии управления.
Следует, однако, отметить, что моисткая доктрина – несмотря на все ей присущее стремление к стандартизации и административный пиетет – весьма далека от легизма. От последнего ее отличает наличие внешнего – независящего от человеческого усмотрения – регулятивного принципа, в качестве какового выступает Небо, культ которого моизм наследовал от конфуцианства. Принцип Неба при этом претерпевает существенную трансформацию – исключительным, абсолютизируемым моментом здесь оказывается безликая, всеобщая справедливость, жестоко и неумолимо карающего всякого, ее преступившего (IX, 35) .
Мо-цзы отлично осознает, что страх наказания, налагаемого начальником, сам по себе недостаточен дабы создать устойчивое правление – дабы люди подчинялись, они должны бояться не земных властей, не своих непосредственных начальников, но того мира духов, что окружает их и, самое важное – Неба, от которого невозможно ни бежать, ни укрыться:
«Страх родителей, соседей, вождей [начальников], от которых можно ускользнуть, служит лишь жалкой преградой перед анархией. Но от духов нельзя ускользнуть, совсем невозможно скрыться от Неба. Нет лесов, ущелий, пещер и других укрытий, позволяющий спрятаться от небесного гнева, ибо его сияние видит все» .
Все пронизывается страхом – и для каждого есть тот, кто несет ему страх – для крестьян это мстительные духи, для династий – небесные покровители династий, и высшая заповедь, обращенная к правителю Поднебесной, гласит:
«Бояться следует прежде всего наивысшего владыку, Небо» .
Как уже было отмечено, ученики и последователи Мо-цзы образовали жесткого организованную общину, призванную осуществлять принципы моизма. Это само по себе достаточно нетипично для китайских философских течений той эпохи, как правило складывавшихся в достаточно свободно организованные школы, наподобие круга учеников Конфуция. Моистская секта состояла преимущественно из представителей низших слоев общества – ремесленников и потерявших свой заработок наемных воинов («рыцарей» по терминологии некоторых исследователей). Возглавлялась она «великим учителем» – цзюй цзы – который считался «совершенномудрым» (шэн). В древней традиции сохранились имена четырех «великих учителей», наследовавших Мо-цзы.
Главной задачей учеников Мо-цзы была проповедь, по возможности наиболее широкое распространение учения. Этой же цели соответствовал и дошедший до нас трактат «Мо-цзы», по словам М. Гране, нацеленный больше на то, чтобы убедить, чем доказать – «есть что-то демагогическое в его способе аргументировать» . Сам же трактат представлял собой преимущественно сборник образцов проповедей. Стремясь распространить учение, сторонники Мо-цзы воздействовали на публику и тем, что первым бросалось в глаза – своим полным пренебрежением к одежде. Избранный ими покровитель – герой Юй Великий, обошедший всю Поднебесную, когда обустраивал реки и горы – должен был в целостном образе демонстрировать ключевые стороны доктрины. Сам Юй «одевался в мешковину, работал мотыгой, ради общественного блага так изнурял себя, что у него на запястьях не оставалось ни единого волоса, дождь его умывал, а ветер причесывал. Тот, кто не давал обета следовать путем (дао) Юя, никоим образом не допускался в секту» . В «Чжуанцзы» сохранился образ моистов:
«Моисты… одевались большей частью в шкуры и платье из грубого сукна, носили деревянные сандалии или плетеные из соломы, не отдыхали ни днем, ни ночью и считали высшим [благом] тяжелый труд. [Они] говорили: “[Тот, кто] на это не способен, отрицает путь Молодого Дракона [т.е. Юя – А.Т.] и недостоин называться моистом”» (XXXIII) .
Согласно преданию (Хань Фэй-цзы, 50) моисты делились на три направления, что нашло свое отражение в структуре трактат «Мо-цзы», где глава обычно подразделяется на три параграфа, поясняющие (с теми или иными оттенками) основную тему. Этот раскол – выразившийся также и разделением секты на три автономных организации – датируется приблизительно концом IV в. до н.э.
Замкнутость моистской общины, а равно внутренние конфликты, приведшие к расколу, ослабили моизм, так и не смогший стать существенной политической или идейной силой Древнего Китая. Однако окончательно точка в истории моистской общины была поставлена внешними насильственными действиями – сначала гонениями и казнями в период правления династии Цинь (221 – 207 гг. до н.э.), а затем конфуцианскими запретами при династии Хань. С этого времени моизм существует исключительно как духовное наследие, воспринимаемое в той или иной степени последующими течениями китайской общественной мысли.
Уже Чжуан-цзы, размышляя над учением моистов, писал:
«Учение Моцзы еще не потерпело поражения, но разве достойно [человеческой] природы осуждать пение, когда поют, осуждать плачь, когда плачут, осуждать радость, когда радуются. Жизнь Моцзы прошла в тяжелом труде, похороны его были бедными, учение его очень жестокое. [Оно] велит людям печалиться, горевать, его трудно осуществить и, боюсь, нельзя считать учением мудрого. [Оно] противоречит сердцам Поднебесной и для Поднебесной невыносимо. Хотя сам Моцзы мог его выполнять, но что было делать с Поднебесной?» (Чжуанцзы, XXXIII) .
И тем не менее, несмотря на противоречие их учения базовым ценностным установкам китайской культуры, моисты в IV – III вв. до н.э. пользовались значительно большей известностью и успехом, чем, например, ученики Конфуция. Как отмечал Марсель Гране, объяснить эту популярность «можно лишь кризисом, который переживала тогда китайская цивилизация».
А.А. Тесля
Материал для публикации в ХРОНОСе предоставлен автором.
Формирование основных направлений китайской философии происходило в переломный момент истории Китая. Эпоха получила название «Борющихся царств» или «Воюющих государств» - «Чжаньго» (453-221 г. до н.э.). В результате кровопролитных раздоров выделились семь сильнейших царств: Чу, Ци, Чжао, Хань, Вэй, Ян и Цинь.
Была нарушена гармония социальных отношений, люди, не обладающие знатностью, богатели, росли т.н. «сильные дома». В страну приходит хаос и смута и уже нет великих мудрецов древности - Яо, Шуня, Хуанди («Жёлтый император», «Жёлтый предок» - культурный герой, один из родоначальников китайской нации – ханьцев), способных возвратить Китай в лоно вселенской гармонии.
В такой обстановке зарождались основные школы филосфско-общественной мысли Китая. Эти школы получили такой заряд энергии («пассионарности»), что сумели охватить все области социальной и духовной жизни на несколько тысячелетий вперёд.
Конфуцианство
Как управлять государством, как привести страну в гармони. С Небом – высшим деятельно-указующим началом мира? Как устранить бунты, сделать народ покорным? Может быть стоит обратиться к «высокой древности», когда народ придерживался важнейших морально-нравственных понятий, оставленных великими предками и связующих каждого человека с высшими сакральными силами мироздания? Так формируется конфуцианство, собственно «жу цзя» (букв. – школа учёных книжников), древнекитайская философская школа, затем самое влиятельное из трёх главных философско-религиозных течений (Сань цзяо, букв. – три религии: конфуцианство,даосизм и буддизм). Основано Кун-цзы (или Фу-цзы – «учитель Кун» (551-479 г. до н.э.), первым китайским философом, личность которого исторически достоверна. Известен нам как Конфуций.
Предшественниками конфуцианцев являлись выходцы из потомственных чиновничьих семей, которые зарабатывали на жизнь преподаванием древних книг, образовавшими со временем «Тринадцатикнижие» («Шицзин» - Книга песен и гимнов, «Шуцзин» - Книга истории; «Лицзи» - Записки об обрядах и др.).
Конфуций тоже принадлежал к сословию «учёных книжников». В его изложении конфуцианство было этико-политическим учением, в котором центральное место занимали вопросы нравственной природы человека, его этики и морали, жизни семьи, управления государством. Исходной является концепция «неба» и «небесного веления». «Небо» - это часть природы, но и высшая духовная сила, определяющая природу и человека: «Жизнь и смерть определяются судьбой, богатство и знатность зависят от неба». Человек, наделённый небом определёнными этическими качествами, должен поступать в согласии с ними, с моральным законом («Дао») и совершенствовать их при помощи обучения. Цель совершенствования – достижение уровня «благородного мужа» (цзюнь-цзы), соблюдающего ли-этикет, доброго и справедливого по отношению к народу, почтительного к старшим и высшим.
Центральное место в учении Конфуция занимает концепция «жень» (человечности) – закон идеальных отношений между людьми в семье, обществе и государстве, в соответствии с принципом «Чего не желаешь себе, того не делай другим». Гуманность-жень включала в себя скромность, сдержанность, достоинство, бескорыстие, любовь к людям и пр., чувство долга («благородный человек думает о долге»).
На базе этих этических теорий Конфуций развивал свои политические концепции,
выступая за строгое, чёткое, иерархическое разделение обязанностей между членами общества, образцом для которых должна служить семья. Для обеспечения идеального порядка в Поднебесной надо всё расставить на свои места, или «исправить имена», чтобы «отец был отцом, сын – сыном, государь – государем, чиновник – чиновником». В идеале критерием разделения людей должна быть степень близости человека к идеалу «благородного человека» (цзюнь-цзы), а не знатность и богатство. На деле же сословие чиновников было отделено от народа «стеной иероглифов» - грамотностью. Провозглашая ценность интересов народа, учение предполагало, что без опеки образованных конфуцианцев-управителей он обойтись не может.
Правитель следовал Небу, которое даровало ему свою Благую силу («дэ»), а правитель транслировал эту силу на своих подданных.
Главным источником сведений об учении Конфуция является «Лунь юй» («Беседы и суждения») – записи высказываний и бесед Конфуция, сделанные его учениками и их последователями. Конфуций похоронен на кладбище, специально отведённым для него, его потомков, ближайших учеников и последователей Его дом был превращён в храм конфуцианства, ставший местом паломничества. И в современном Китае живут, учитываются и охраняются государством потомки Учителя.
После его смерти учение раскололось на восемь школ, важное значение из которых имеют лишь две: идеалистическая школа Мэн-цзы и материалистическая Сюнь-цзы.
Мэн-цзы защищал конфуцианство от его противников – Мо-цзы, Ян Чэжу и др. Нововведение, ставшее основой его философии – это тезис о изначально доброй природе человека. Отсюда – врождённое знание добра и способность творить его, возникновение зла в человеке в результате неследования свей природе, совершения ошибок или неспособности отгородить себя от вредного внешнего влияния; необходимость полного раскрытия исконной природы человека, в т.ч. путём образования, позволяющего прознать небо и служить ему. Как и у Конфуция Небо Мэн-цзы двояко, но прежде всего как высшая направляющая сила, определяющая посредством воздействия на народ и правителя (Сына Неба) судьбы людей и государства.
Человеколюбие (Жень), справедливость (и), благонравие (ли) и знание (чжи) также врожденны человеку. Человеколюбие и справеджливость – основа «гуманного управления» государством, главну.ю роль в котором отводилась народу, «за ним следуют духи земли и зерна, а государь занимает последнее место».
Что касается Сюнь-цзы, то он внёс в конфуцианство идеи даосизма (в онтологии) и легизма (в теории управления государством). Он исходил из концепции «ци» - первоматерии, или материальной силы. Она обладает двумя формами: «инь» и «ян». Мир существует и развивается по естественным познаваемым законам. Небо – активный естественный элемент мира, но не управляет человеком. Человек же по природе зол и алчен, необходимо воздействовать на него с помощью воспитания (ли-этикет) и закона (Конфуций отвергал закон). Сюнь-цзы учил о справедливых законаъх и приказах и любви к народу, уважении к учёным, почитании мудрых и пр. Его идеи оказали значительное влияние на философов периода Хань (206 до н.э. – 220 н.э.), но затем вплоть до 19 века доминировало учение Мэн-цзы.
Конфуцианство заняло господствующее положение при императоре У-ди (династия Хань), когда Дун Чжуншу определил природу человека как врождённую, полученную от неба. В ней содержатся как человечность – жень, так и алчность, отражающие действия в небе сил «инь» и «ян». В концепции же «трёх связей»: правитель – подданный, отец – сын, муж – жена первые компоненты соответствуют доминирующей силе «ян» и являются образцом для вторых, соответствующих подчинённой силе «инь» что позволило использовать её для оправдания авторитарной власти императора.
Конфуцианство – это учение крайнего консерватизма поддержало культ императора и сделало шаг к разделению всего мира на цивилизованный Китай и некультурных варваров. Последние могли черпать знания и культуру из одного источника – из центра Мира, Китая.
Даосизм
Даосизм (кит. Дао цзя – школа Дао), наряду с конфуцианством, одно из двух основных течений китайской философии. Возникло во второй половине 1-ого тыс. до н.э.
Согласно традиции, основателем даосизма считается Лао-цзы, однако важнейшим её мыслителем был Чжуан-цзы. Желая поднять престиж своего учения, сторонники даосизма объявили первооснователем учения легендарного героя Хуан-ди (2697-2598 до н.э.), благодаря чему даосизм получил наименование Хуан-Лао чжи сюе – учение Хуанди и Лао-цзы.
Классический даосизм представален Лао-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и Ян Чжу. Он имеет наивно-материалистический характер с зачатками диалектики, однако элементы мистики постепенно привели к разделению даосизма на философский (Дао цзя) и религиозный (Дао цзяо). Последний образовал своего рода «церковь», первым патриархом которой стал Чжан Даолин (34-156 гг.). Как религия духообщения (а в различных сектах поклонялись сотням духов во главе с Небесным владыкой – Тянь цзюнь или Господином Дао (Дао цзюнь) эта ветвь перестала быть философской, а границы понятия «дао» стали весьма расплывчатыми.
Исходная идея – это учение о Дао – пути, извечном, неестественном и всеобщем законе спонтанного возникновения, развития и исчезновения всей Вселенной. Этому посвящена «Каноническая книга о Дао идэ»(«Дао дэ цзин»), иначе «Лао-цузы»(«Книга учителя Лао»), - основополагающий трактат философии даосизма. Её автор - полулегендарный Лао-цзы (или Ли Эр), будто бы живший в 6 веке до н.э., ранее Конфуция. Учёные же полагают, что трактат был составлен в 4-3 веках до н.э. последователями Лао-цзы. Они сохранили его главное положение и прежде всего – учение о дао и дэ – проявлении дао. Название трактата можно перевести и так: «Книга о Пути и Славе». Затем это учение было развито в «Чжуан-цзы» («Трактате учителя Чжуана»), хотя некоторые исследователи считают «Чжуан-цзы» предшественником «Лао-цзы».
Из учения о дао вытекает принцип следования дао, т.е. поведения, согласующегося в микрокосмосе с дао как природой человека, а в макрокосмосе – с Вселенной. При соблюдении данного принципа возмоэно бездействие («у вэй» - недеяние, одна из основных идей даосизма), приводящее, однако, к полной свободе, счастью, успеху и процветанию. Всякое же действие, противоречащее дао, означает пустую трату сил и приводит к неудаче и гибели. Вселенную нельзя привести в порядок искусственным образом, для воцарения его нужно дать свободу её прирождённым качествам. Поэтому мудрый правитель следует дао, не делая ничего, чтобы управлять страной, и тогда она процветает, пребывая в спокойствии и гармонии.
Дао затемняется человеческой односторонностью, само же не имеет никаких
разграничений: стебель и столб, урод и красавица, великодушие и вероломство – всё объединяется дао в единое целое. Все вещи равны между собой, а мудрец свободен от пристрастия и предвзятости, одинаково смотрит на знатного и раба, соединяется с вечностью и с Вселенной и не печалится ни о жизни, ни о смерти, понимая их естественность и неизбежность. Поэтому Лао-цзы отвергал конфуцианское понятие«человеколюбие», считая его чуждым сущностной природе человека, а требование его соблюдения – неоправданным вмешательством в жизнь общества.
Для даосов истинный человек – вне добра и зла, подобно миру как пустоте, где нет ни добра, ни зла, ни противоположностей вообще. Если же появляется добро, тотчас возникает и его противоположность – зло и насилие. Всё живёт в некоем законе «парных рождений» - вещи и явления существуют лишь как противоположности друг другу.
И хотя в даосизме адепты не интересуются моральными и нравственными поисками, здесь существуют определённые правила поведения.
Их пять: не убивать, не злоупотреблять вином, стремиться к тому, чтобы речи не расходились с велениями сердца, не воровать, не заниматься развратом. Соблюдая эти запреты можно «сконцентрировать заслуги и вернуться к корням», т.е. достичь Дао. Естественность и воздержание, недеяние – это и есть совершенствование дэ. «Дао совершенномудрого» - это деяние без борьбы», - писал Лао-цзы.
Даосизм оказал большое влияние на развитие китайской культуры и философии. В 11 веке было составлено полное собрание произведений даосизма «Дао цзан» («Сокровищница даосских писаний»).
Моизм
Моизм основан Мо Ди (Мо-цзы), родившимся в год смерти Конфуция (468-376 до н.э.). О его жизни известно мало. Книга же «Мо-цзы» - плод коллективного творчества моистов (мо-цзя). Современники ценили моизм наравне с конфуцианством, называли обе школы «знаменитыми учениями», несмотря на их идеологическуюпротивоположность, свидетельствовали «о множестве последователей и учеников по всей стране».
Мо-цзы остался единственным выдающимся представителем этой школы. В его времена и позже школа была чётко построенной военизированной организацией (её членами были, по-видимому, выходцы из прослойки бродячих воинов). Несмотря на непродолжительность её существования в её деятельности выделяются два этапа – ранний, когда моизм обладал религиозной окраской, и поздний, когда он почти полностью от неё освободился. Моизм просуществовал до конца 3 века до н.э.
Основная идей Мо-цзы – «всеобщая любовь», т.е. отвлечённая любовь всеъх ко всем. Небо – образец для правителя. Образцом же небо может служить благодаря своему человеколюбию. Оно «не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую, чтобы сильный грабил слабого…Небо не различает малых и больших, знатных и подлых; все люди - слуги неба…».
Здесь верно подмечено равенство всех людей перед природой, взятой в своём позитивном отношении к человеку. Однако моисты остаются в пределах протофилософии, как и их предшественники: они не в силах преодолеть антропоморфизм, поэтому небо у них способно «желать» и «не желать», оно обладает волей и т.д. «Всеобщая любовь» противостоит конфуцианским принципам гуманности («жень») , отношений в семье и иерархичности этики. А ряд положений моизма имеет «негативный» характер: «против музыки» - ибо она отвлекает человека от производительной и управленческой деятельности; «против судьбы» - ибо жизнь человека определяется его действиями, а не неизбежным фатумом;» против агрессивных войн» - поскольку они являются величайшим и жесточайшим преступлением. Признавая существование «духов и привидений», которые могут наказывать зло и вознаграждать добро, и «воли неба» как ориентира поведения людей Мо-цзы ввёл религиозную струю в своё учение.
Трактат «Мо-цзы» содержит также вопросы логики и гносеологии, геометрии и динамики, оптики и военно-оборонительного дела, конструирования машин и пр.
В вопросах познания на первое место ставятся чувства, но чтобы стать методичным чувственное знание должно опираться на наблюдение. Размышление, хотя и не является самостоятельным источником знания, весьма важно в познании: ведь надо ещё отделить истину от лжи, а ложь – от истины. Только размышление даёт понимание существа вещей. При этом ясность и отчётливость – критерий и мерило истины.
Поскольку же знание отлагается в словах и понятиях, то как они соотносятся? Слово есть выражение понятия и является также предметом знания. Т.о. получилось три предмета познания: вещи, слова и понятия. Моисты рассуждали и о суждениях, подходя к открытию закона тождества формальной логики, говоря так; не будем подменять имена, называть тигра собакой. Размышляли они и о причинности в мире и в процессе познания, считая что последнее есть прежде всего процесс выявления причин явлений, вещей и событий.
Легизм
Легизм (от лат. – род, закон), учение школы законников «фацзя», древнекитайское этико-политическое учение об управлении человеком, обществом и государством. Возникло и оформилось в 6-3 веках до н.э. Отметим такие имена легистов, как Гуань Чжун, Шан Ян, Хань Фей, который завершил построение его теоретической системы.
Легизм развивался в борьбе с ранним конфуцианством, вместе с которым стремился к созданию мощного, хорошо управляемого государства, расходясь, однако, в обосновании и методах его построения. Есликонфуцианство выдвигало на первый план нравственность людей, то легизм исходил из законов и доказывал, что политика несовместима с моралью.
Правителю необходимо хорошо разбираться в психологии людей, дабы успешно управлять ими. Основной метод воздействия – награды и наказания, причём вторые должны превалировать над первыми. Укрепление государства связывалось с развитием земледелия, построением сильной армии, способной расширять границы страны, и оглуплением народа.
Легисты создали концепцию деспотического государства, основанную на равенстве всех перед законом. Исключение – это сам император, монарх, правитель. Но государственные должности должны замещаться по способностям, а не по именитости. Отсюда – запрет на наследственность должностей. Законники ввели круговую поруку и практику взаимного доносительства.
В середине 4 века до н.э. были проведены легистские реформы. Они вошли в историю как «реформы Шан Яна». С этим именем связывают книгу «Шан цзюнь шу» (Книга правителя области Шан). Он считал необходимым: иметь в государстве много наказаний и мало наград; карать жестоко, внушая трепет; жестоко карать за мелкие преступления и разобщать людей взаимной подозрительностью, слежкой и доносительством.
Однако методы Шан Яна не привились и после смерти правителя Цинь Шан Ян был казнён. Однако спустя 125 лет эта программа легистов была принята и реализована в империи Цинь. Император Цинь Ши-Хуан ввёл единое для всего Китая законодательство, единые деньги, единую письменность, единый военно-бюрократический аппарат и пр.
Такого рода «унификация» привела к сожжению большинства книг, а сотни философов были уничтожены в нужниках. Такова была первая «культурная революция» в Китае (213 год до н.э.), принёсшая «плоды» деспотизма: страх, обман, доносительство, физическое и умственное вырождение народа.
Просуществовав всего 15 лет империя Цинь пала, уступив место империи Хань. Новая династия восстановила прежнюю традицию. Уничтоженные книги (среди них и конфуцианский «Лунь юй») были восстановлены по памяти. В 136 году до н.э. ханьский император У-ди возвёл конфуцианство на уровень государственной идеологии Китая, но уже с примесью легизма. В неоконфуцианстве ритуал («ли») и закон («дао») слились воедино, а методы убеждения и приказа, принуждения и наказания пришли в состояние равновесия. При этом одни философские школы (моисты, школа имён) погибли, другие (даосы) рассматривались как неофициальные (наряду с пришедшим из Индии буддизмом). Характерные для доханьского периода плюрализм школ, борьба мнений, невмешательство властей в область мировоззрения – так никогда и не были восстановлены вплоть до начала 20 века в Китае, а легизм прекратил своё существование как самостоятельное учение.
В философии Мо-цзы (около 480-400 гг. до н.э.) иную интерпретацию получили различные философские концепции. Мо-цзы и его сторонники выступили решительными противниками взглядов Конфуция. Они противопоставили конфуцианству принципы своего учения: "почитание мудрости", "почитание единства", "всеобщая любовь", "против нападений", "за экономию в расходах", "за экономию при захоронениях", "воля неба", "духовидение", "против судьбы", "против музыки и увеселений". В противоположность конфуцианскому тезису о "выдвижении талантов" (из аристократии), Мо-цзы провозгласил принцип "почитания мудрости".
"Сановники не вечно должны быть знатными, простолюдины не вечно должны быть низкими " - эту мысль развивал он и в принципе "почитания единства". Мо-цзы выступил против наследования власти по принципу родства. Впервые в истории Китая он выдвинул теорию происхождения государства и власти на основе общего договора людей, согласно которому власть вручалась "самому мудрому из людей" независимо от его происхождения. Во многом взгляды Мо-цзы на государство перекликаются с идеями Платона, Эпикура и Лукреция.
Центральным в учении моистов является принцип "всеобщей любви", который представляет собой этическое обоснование идеи равенства людей и требования свободных низов древнекитайского общества права участия в политической жизни. "...Если между людьми Поднебесной нет взаимной любви, то сильный непременно подчиняет слабого, богатый непременно оскорбляет бедного, знатный непременно кичится перед простолюдином, хитрый непременно обманывает простодушного".
Для обоснования принципа "всеобщей любви" и придания ему характера всеобщего закона мира и высшего критерия справедливости Мо-цзы пытался использовать религиозные поклонения китайцев небу. "Всеобщая любовь" и другие принципы учения Мо-цзы были объявлены выражением космической воли неба, которой обязаны повиноваться все люди. "Карающей" силой в отношении тех, кто не выполняет волю неба, Мо-цзы объявил духов (принцип "духовидения").
Тем самым Мо-цзы, выступавший против конфуцианских тезисов о предопределенности судьбы, попал в неразрешимое противоречие, так как воля неба и "духовидение" подрывали критику моистов в адрес конфуцианцев. Лишь поздние моисты освободили учение о "всеобщей любви" от религиозных наслоений и логически обосновали необходимость осуществления всеобщей любви как высшей нормы отношений между людьми.
Принцип "всеобщей любви" пронизывает все остальные положения учения ранних и поздних моистов. С ним связаны принципы "против нападений", "за экономию в расходах", а также выступления против расточительных ритуалов похорон и бесконечных увеселений знати и ее роскошного образа жизни (принцип "против музыки и увеселений"). Отстаивая концепцию "всеобщей любви", моисты склонялись к замене управления страной на основе ритуалов и традиций управлением на основе принципов справедливости, чтобы "возвышали согласно общей справедливости, избегая корысти и предвзятости".
Моисты развивали идею о том, что обстоятельства жизни людей делают их добрыми или злыми, а сама по себе изначальная природа человека, по мнению, например, одного из сторонников учения Мо-цзы, Гао-цзы, весьма неустойчива и изменчива, и она может быть и доброй, и недоброй.
Впервые вопрос о человеке как индивиде поставил Ян Чжу . Его воззрения представляют учение о естественности природы, развивающейся в силу необходимости и не знающей над собой божественного творца. Ян Чжу рассматривал человека как часть природы, как самого умного среди животных, который, "как и все существа, состоит из пяти первоначал".
Отрицая бессмертие человека, Ян Чжу требовал, чтобы в этой жизни человек мог жить "без притеснения", счастливо. По мысли Ян Чжу, первоначальная природа человека чиста". Поэтому главная цель жизни состоит в том, чтобы "сохранять свою природу". "Поэтому следует наслаждаться, пока живы, зачем тревожиться о том, что будет после смерти?" Этические воззрения Ян Чжу сводятся к положениям о раскрытии человеком тех свойств, которые заложены в нем от рождения природой. Эти свойства определены и подчинены самопроизвольно и неизбежно действующей естественной силе, на которую духи и небо не могут оказать никакого влияния.
Если ухо не слышит приятное, глаз не видит красивое, нос не обоняет ароматное, а рот не говорит свободную правду и неправду, то это значит, что наносится ущерб естественной природе человека. Осуществлять жизнь, хотя и недолговечную, без громкой славы, но в удовлетворении своих потребностей и удовольствий и в таком состоянии встретить своевременное наступление неизбежной смерти - значит правильно и достойно выполнить свое естественное призвание. Напротив, долговечную жизнь, если даже можно было бы отодвинуть смерть на десять тысяч лет, нельзя было бы назвать правильной и достойной, если назначение человека не осуществляется.
Ян Чжу выступал как непримиримый и неутомимый противник конфуцианской этики, сковывающей человеческую личность во всем: в ее общественном и духовном проявлении, строго определяя место каждого человека даже после его смерти; в культе почитания духов соответственно тому, какое общественное положение человек занимал при жизни. Ян Чжу не требовал самоотстранения от деятельной жизни. Он рассматривал жизнь и смерть как форму бытия природы. Жизнь необходимо порождает свойства и различия, смерть устраняет их и делает все одинаковым и равным.
Поскольку человек живет, учит Ян Чжу, разумное понимание неизбежности смерти не должно противоречить разумному и деятельному осуществлению жизни. Напротив, это предполагает безразличие к смерти, а также такую деятельность, которая бы устраняла причины страданий. Мысли Ян Чжу о природе человека и его назначении были во многом созвучны идеям Эпикура.
Уже после смерти Мо-цзы монеты обращаются и к вопросам познания. Они интересуются и самим процессом познания, и предпосылками силы и достоверности знания. Познание совершается посредством чувственного соприкосновения с действительностью, а также путем понимания воспринятого чувствами. Монеты формулируют требование приспособления имен к вещам, учреждают категорию малых и больших причин возникновения вещей, подчеркивают потребность проверки суждений опытом.
Поздние моисты , освободившись от религиозных представлений Мо-цзы, развивают естественнонаучные взгляды на природу. Логическая аргументированность, доказательство пользы "всеобщей любви и взаимной выгоды" оттесняют волю неба и духовидение. Поздние моисты считали такой подход к миру естественным, не требующим подробных доказательств.
Основателем моизма считается философ Мо Ди, который жил в 5-4 вв. до н.э.
Главные теории моизма изложены в трактате Мо-цзы, который является главным теоретическим памятником этой школы. Мо Ди считал, что у каждого человека есть равные политические возможности, все зависит от его врожденных способностей. Он выступал против выдвижения чиновников по родству.
Этическая система моизма выражена принципом взаимного уважения и взаимопомощи всех жителей страны . Правители, считали моисты, должны трудиться наравне со всеми, показывать хороший пример своими действиями и поступками. Они также выступали за аскетический образ жизни, т.е. отказ от роскоши, за экономию при захоронениях, против музыки.
Моисты считали небо образцом воплощения этических принципов. Они говорили, что оно одинаково относится ко всем, кто находится на земле.
Расцвет моизма приходится на 4 век до н.э., а уже в третьем веке школа моистов распалась на три течения, а затем и вовсе стала утрачивать свои позиции и популярность. Более того, распавшись на течения, он стал ассоциироваться с народными движениями и заговорщиками. Несмотря на то, что некоторые идеи моизма оказывали влияние на людей вплоть до 20 века, все же свою первоначальную роль он потерял еще в древности, так и не смог ее восстановить, что вскоре привело к его исчезновению.
